Возможно, вы меня знаете. Да, это я. Ну, или частично я.

Упражнение начиналось со слов "Возьмите ручку и запишите в журнал все, что придет вам в голову в ответ на вопрос "Как изменилась бы моя жизнь, встреть я настоящую любовь?"
Дина вздохнула и пробежалась глазами по параграфу выше - "За тем, что вы поверхностно думаете, что хотите, обычно стоит гораздо более глубокая и неосознанная эмоциональная потребность. У большинства моих клиентов желание любовных отношений основано на потребности чувствовать себя любимыми и принятыми, потребности, неудовлетворенной в детствe".
Дина еще раз вздохнула. "Чем я отличаюсь от большинства клиентов?, - подумала она. - Ничем. И у меня наверное, все то же самое. Я зря трачу время".
Однако она послушно взяла ручку и вывела первую строку.
( Read more... )

Господин Мурзилла - это кот. Он толстый, усатый и полосатый. Он живет в большом доме с балконами, и его балкон выходит прямо на закат. Очень приятно сидеть по вечерам на балконе, смотреть на заходящее солнце и потягивать через трубочку молочные коктейли с сиропом из колбасы.
( Read more... )

Под катом - рассказ. Образчик женской прозы. Написан с полгода назад, после отредактирован. В нем, естественно, есть отзвук чего-то личного, мне кажется, у всех, кто пишет, этот отзвук так или иначе есть. Но именно это мне бы обсуждать не отелось. Если кто захочет рассказ обсудить, пожалуйста, постарайтесь делать это на неличностном уровне.

( Read more... )

От Васильева после долгих угроз и сборов ушла, наконец, жена. "Все", выдохнула она перед уходом. "Больше не могу. Занудил ты меня, понимаешь, занудил. Если кто-нибудь позвонит, скажи им, что я тут больше не живу". "Ему", - машинально поправил Васильев. "Скажи ему. "Кто-нибудь" - это единственное число". В ответ звонко хлопнула дверь. ( Read more... )

"Господи, ну сколько можно?!" - растрепанная Пелагея стояла на коленях перед иконой в дальнем углу спальни. "Ну сделай ты уже что-нибудь с этим идиотом!"
"Дустом не пробовала?" - меланхолично поинтересовался нарисованный на картоне Иисус Xристос.
"Дустом, скажешь!" - и Пелагея зарыдала. "А детей кто кормить будет? Да и люблю я его, идола!"
"Так ведь и он любит", - ответствовал И.Х. "Всех понемножку, причем вполне искренне. Почти как я".
"Ты что это богохульствуешь? Окстись!" - Пелагея перекрестилась несколько раз. "Да ты же разве так? Да ты же..." - И она захлебнулась от возмущения. "Хватит над нами, бабами, издеваться уже! Пущай не изменяют!" - и, в сердцах, она повернула икону тонким ликом к стене.
Господь в небесах задумчиво почесал бороду. "Стало быть, женщины за моногамию. Но ведь это же бред? Вот животные... Животным же это не мешает? Лев спокойно может покрыть в один день хоть всю стаю, и ничего, львицы промолчат - а ведь они львицы, а не мокрые курицы! И бык может покрыть столько коров, насколько сил хватит... И никто не жалуется ведь!
"Му-у-у!" - отозвалась Буренка, пасшаяся на лугу. "С чего ты взял, что не жалуется? Я бы тоже хотела, чтобы мой бык был всегда при мне, мух отгонял, сена подносил.."
"От дела!" - изумился Господь.
"Да, да!" - воодушевленно откликнулась кошка Мурка. "Моногамия для всех, и ниипет!"
Господь задумался. "Я, в принципе, могу... Но определенные функции в результате могут быть утеряны... Чтоб не жаловались потом!"
Последние слова утонули в гуле в женских оваций.
Прошло пять лет.
Кошка Мурка со вздохом окинула взглядом свой выводок - восемь сереньких котят с белыми носочками мирно помуркивали во сне. "Все тот же цвет", - грустно сказала она. "А так хотелось бы рыженького", и стрельнула глазами в ярко-рыжего Ваську с соседского балкона.
"Вась, а Вась?"
"Чего тебе?", недовольно отозвался тот. "Не лезь, Бусеньку расстроишь. Молоко пропадет". Буська в углу кормила шестерых одинаковых, рыжих в белую полосочку, малышей. Мурка закатила глаза.
Пелагея на кухне с грохотом уронила тарелку на пол.
"Идол окаянный!" - и слезы навернулись ей на глаза. "Как ты надоел! Пошел бы уж, что ли, с глаз долой!"
"Куда ж я пойду?", - флегматично откликнулся Петр. Идти мне некуда. Не к кому. И незачем, право".
"Раньше хоть передых от тебя был! Да и любил ты меня раньше, хоть и гулял!" - и Пелагея заревела узже, не стесняясь, в голос.
"Любовь, Пелагея, это глупости!", - голос Петра был бодр и свеж. "Любовь- это патология. Болезненное состояние организма, лишняя трата нервных клеток. И чего тебе неймется? Живем, как все. Пожрать есть. Надеть что есть. Секс, худо-бедно, раз в неделю имеем, для здоровья. Что тебе неймется? Вот кроссвордик свежий, хочешь, порешаем? Зачем нашим развитым мозгам нужен этот вирус, именуемый дураками любовью? Без дурацкой любви мир этот стал гораздо лучше. Стабильнее. Никаких сюрпризов, все по расписанию. Сама посуди - никто не лезет на рожон, никто не стреляется, никто не покрывает стишками километры бумаги. Все размеренно, все по плану. Ведь здорово же это, Пелагеюшка!"
Пелагея вздохнула, и пошла в подвал.
За дустом.

* Автор против полигамии. Так же, как и против дураков, не умеющих понять, зачем нужна любовь.

Когда я рассказываю истории, я обычно придерживаюсь следующего принципа: история должна быть или полностью правдивой, или полностью придуманной. Потому что если я возьму день рождения моей подруги Иры и воткну туда похороны моего двоюродного дедушки Маркуса, то вряд ли из этого получится что-либо хорошее. Максимум, что я могу привнести в придуманный рассказ - это характеры, но тут ничего не поделаешь, оригинальных характеров не так уж и много, да и читать про них не настолько интересно, как может показаться. ( Read more... )

Жыли-были йожеги, много, по счету ровно пять штук.
Жили они уже давно, никак не меньше, чем минут пятнадцать, что почти достаточно для полной йожыговой зрелости. Жили они в очень теплом, приятно пахнущем месте, среди круглых аппетитных грибочков, а иголки у них были белесые и мягкие. Они катались, почти как сыр в масле, но не совсем, потому что вокруг было не масло, а сливки, а йожеги были мясные с рисом и плавали в сливочно-грибном соусе.
Под плитой, на которой томилась кастрюля с йожегами, сидела собака породы охотничья и с вожделением втягивала ароматный пар черными, слегка сопливыми ноздрями. Возможно, что порода собаки должна была называться более длинно, но об этом никто не знал, потому что собаку покупал папаня, будучи на момент покупки сильно под шафе. Он шел вдоль рядов с пудельками и мопсами и кричал, что ему нужна охотничья собака. Он бы, может, долго ходил, пока один из продавцов не поманил его пальцем и не всучил ему Самую Охотничью собаку. "Она точно охотничья?" - уточнил папаня. "Охотничьей не бывает", лаконично возразил продавец, а расспросить подробнее папаня забыл.
Но собака и впрямь оказалась неимоверно охотничьей. Сезон охоты у ней шел просто круглогодично, причем особенно удачно охотилась она на выпавшие изо ртов хозяев куски колбасы, а также на кости из помойного ведра. Так ее и звали - Охотница, а почему бы и нет?
Мама выключила под йожегами газ и убежала на работу, наказав дочке Вале собаке йожегов не давать, а съесть все самой, потому что сливочно-грибной соус и мясо очень питательны, и вообще, не зря же она старалась.
Валя, конечно, пoслушно кивнула головой, но есть йожегов не собиралась. Она вообще мечтала, когда вырастет, стать вегетарианкой, потому что кто-то сказал, а она услышала, что вегетарианцы очень красиво выглядят в гробу, особенно в белых одеждах. Образ запал в нежную Валину душу, и тех пор она с большим презрением относилась к мясным продуктам.
Однако тупо скармливать йожегов Охотнице было скучно, поэтому Валя остудила их на тарелочке и воткнула им в пуза спичечные ножки, а из хлебной корки соорудила морды. После чего аккуратно поставила йожегов на пол. Охотница взяла стойку, но тут йожеги взяли и ожили, и потопали вперед спичечными ногами.
Собака взвыла и заявила миру, что ее обманывают, что это не йожеги, а какие-то ахтунги, а она - не полиция нравов, чтобы на ахтунгов охотиться.
Поскольку девочке Вале было абсолютно безразлично, куда утопают из родного дома мясо-молочные продукты, то она открыла дверь, и йожеги выкатились на лестничную площадку. Валя захлопнула дверь, а йожеги благополучно скатились по лестнице аж до первого этажа и оказались перед каморкой дворничихи бабы Маши, дверь в которую была слегка приотворена.
Баба Маша относилась не к обычным занюханным дворничихам, которые только и умеют делать, что пить паленую вотку, нет, она была дворничихой творческой и, помимо вотки, любила курить траву, чем и занималась в настоящий момент.
Поэтому она нисколько не удивилась, когда не поляну из огромных зеленых цветов с розовыми слонами выкатилось пять йожегов мясных с рисом на спичечных ножках и в остатках сливочно-грибного соуса.
Баба Маша попробовала йожегов на вкус и поразилась их прекрасным питательным и вкусовым свойствам. Йожеги не возражали - в конце-концов, именно для этого они и появились на свет.
На следующий день баба Маша спрятала под полу полушубка берданку и поехала к своему наркодилеру выяснять, почему до сих пор ей продавали какое-то говно, а такую прекрасную траву сплавляли всяким левым и блатнякам.
Дилер не на шутку перепугался, что перепутал невзначай партии плана и кислоты, и что теперь ввек не рассчитается с поставщиками, и в ту же ночь тайно собрался и укатил из-под хмурых северных небес в родные солнечные пенаты. Таким образом, атмосфера города-героя стала чище, в данном случае ровно на одного наркодилера, что всегда и происходит, когда люди и йожеги не выпендриваются и не строят из себя джеймсов бондов, а честно выполняют свое скромное жизненное предназначение.
Название города-героя мы утаим - пускай города-герои посоревнуются за эту честь.


Канец.

Начинаю публиковать одну свою сказку. Она большая по ЖЖшным масштабам, поэтому буду публиковать ее кусочками, под катом, кто не хочет - не ходите. Сказка не вычитана, там могут быть ляпы и несуразности, любые комментарии по этому поводу - велкам.
( Read more... )