polet_fantazii | (no subject)

Огромное спасибо всем, кто держал за меня пальцы!
Мне это было нужно на время приема в американском посольстве в Тель-Авиве.

Мы с сынулей должны были получить новую въездню визу - страя кончилась внезапно, как пресловутый диван, при моей полной уверенности, что все идет очень хорошо и по плану.
(Ну да, я лох. Я не знаю иммиграционных законов страны, в которой живу. Я думала, что если у меня в паспорте написано "ОК до 2008 года, то это означает ОК).
Куда смотрели люди, которым платят за то, чтобы у работающих докторов визы были в полном порядке, и не только в паспортах, а и во всех других документах, не спрашивайте. Им все равно ничего за это не будет.
В общем, в течение фантастически короткого срока я из уважаемого члена общества превратилась в безработного нелегала и была вынуждена срочно покинуть страну.
Документы на новую визу были, правда, хоть с опозданием, но поданы, и я с сыном ждала в Израиле их получения, как у моря погоды.
Они все не шли и не шли, встречу в консульстве пришлось переносить и переносить, и последний раз я перенесла ее буквально за день до числа, на который у меня был обратный билет. Если бы бумаги еще задержались, я имела бы много цорес (проблем) со сменой билетов...
Но бумаги пришли, с одним маленьким "но": Все документы на визу были оформлены как положено, но... только на меня.
Послать документы на моего сына секретарша каким-то образом забыла.
В общем, до последней минуты мне было неясно, пройдем ли мы собеседование в посольстве без всех необходимых бумаг и сможем ли вернуться в Сиэттл, где были оставлены на попечение соседей хорьки и все наши вещи.
Пока вы держали кулаки, мы с сыном отстояли дикую очередь в посольстве при тридцатипятиградусной жаре (ну да, запись предварительная, с указанием времени. Но кто на это смотрит?). Очередь была огромна. Стоявший перед нами пожилой сефардский еврей удивлялся и задавал риторические вопросы - "Боже мой, кто же остается в стране?"
"Правительство", - мрачно думала я. "А также активисты профсоюзного движения, обеспечивающие бесплодные многодневные забастовки; бездарные генералы, не умеющие и трусящие воевать, религиозные фанатики, которым все равно, какое тысячелетье на дворе и те, кому некуда ехать и кто вынужден кормить эту кодлу, благодаря которой страна все продолжает нести огромные потери вместо заслуженного процветания.
К концу дня мы получили визы, и ночью, погрузившись в самолет, понеслись против часовой стрелки - через Австрию, Данию до самого Сиэттла.
В самолете австрийской авиакомпании крутили Штрауса, сиденья были зелеными с яркими красными и желтыми салфеточками на креслах.
Сразу после взлета я заклевала носом, но меня разбудило обращение экипажа - "Врача! если на борту есть врач, срочно пройдите..."
Ненавижу подобные ситуации.
Когда ты находишься в больнице, в окружении коллег, медсестер, со всем мыслимым оборудованием под рукой, то ты можешь сделать все в ситуации, где вообще можно что-то сделать.

А тут я - в проходе самолета. На полу лежит сухонькая старушка. Вокруг нее - перепуганный экипаж, говорящий по-немецки и с трудом на ломаном английском. В креслах - еще более перепуганная семья, говорящая только по-французски.
Я наклоняюсь над старушкой. Я только что крепко спала, и в голове у меня все еще крутится и шумит от резкого пробуждения после предыдущей бессонной ночи. У меня нет никаких инструментов. Глаза у старушки закрыты и я не вижу, чтобы она дышала.
Вообще-то в такой ситуации надо первым делом спросить - "Что с вами?"
Но я не соображу никак, на каком языке спросить, и я не вижу дыхания. Хватаю запястье - пощупать пульс. Пульса нет.
В принципе, это может означать разные вещи. Может, у старушки остановка сердца. А может, просто низкое давление. А может, у нее больные сосуды и пульс вообще никогда не прощупываетdя - я же ничего про нее не знаю.
С одной стороны, думать некогда, с другой - я все никак не могу прийти в себя.
Кладу ладони старушке на грудь и делаю толчок, как при реанимации. Старушка внезапно открывает глаза и говорит "Ой!" Она розовеет, у нее появляется слабый пульс. Слава богу, банальный обморок.
Прошу маску с кислородом, прошу аппарат для измерения давления... Все это приносят, суетливо, явно не зная, что делать с этими приборами...
даю кислород, меряю давление - да, низковато... Видимо, туристка, не пила по жаре, обезводилась, давление упало...
Но все в порядке. Даю попить, медленно поднимаю, усаживаю в кресло.
"Комо сава?"
"Сава"...
Стюардессы облегченно вздыхают. Спрашивaют на всякий случай, где мое место.
Возвращаюсь туда, но спать уже не могу. При посадке снова врубают Штрауса. Между рейсами у нас два часа. Мы гуляем, видим старушку с семьей - оживленно болтают за чашкой кофе с круассанами. И правда, слава Богу...

Потом еще часов четырнадцать в самолетах и между, и вот мы дома...
Прошу прощения у тех, с кем собиралась встретиться и не получилось - дела мои израильские неожиданно для меня оказались очень запущены, и все дни я провела, бегая по инстанциям - банкам, судам, авокатам, посольствам. Никуда не ездила, только с дочкой в первую субботу на Мертвое море, приползала каждый вечер домой и падала бездыханной. Я еще и от жары отвыкла, оказывается, к тому же.
В общем, не обижайтесь, что ничего не получилось, дай Бог, в следующий раз.
а сейчас пойду отлеживаться и приходить в себя. :)